В 1862 году в Москве, а затем и по всей России, фотографические заведения были взяты под «недремлющее цензурное око», в 1865 г. выходит закон о печати. Этим законом предписывалось «…объявить с подписками всем содержателям фотографических заведений, что они, под опасением ответственности по закону, не выпускали бы из своих заведений произведений светописи без обозначения фирмы фотографии и, во-вторых, чтобы снимки с картин и эстампов печатали не иначе как с цензурного дозволения».

С этого момента все фотографы обязаны были получать у губернатора разрешение на открытие своих фотоателье, а так же на проведение отдельных съемок в губернии. Прошение подавалось либо в Канцелярию губернатора, либо в Губернское правление, там же выдавалось и разрешение. Такой порядок существовал и в Рязанской губернии.
Для получения разрешения проводить фотографические работы в Рязанской губернии нужно было предоставить справку о благонадежности. Только после получения справки с прежнего места жительства выдавалось разрешение за подписью рязанского губернатора. Подобная справка имела стандартную формулировку, где говорилось, что будущий владелец фотографии «поведения и нравственных качеств хороших, под судом и следствием не состоял и не состоит и гражданского мнения не лишен».
Упоминание о нравственных качествах было не просто формальностью, отсутствие их могло послужить причиной для отказа в выдаче разрешении. Такие случаи были крайне редки, но все же имели место быть. Например, в Зарайском уезде Рязанской губернии, в 1900 г. на просьбу мещанки Тарасовой выдать ей разрешение на проведение фотографических работ ответили отказом. В разрешении было отказано на основании рапорта Зарайского уездного исправника, в котором сообщается, что фотоработы проводила не сама Тарасова, а её муж, «человек нетрезвый, не внушающий доверия».